Еще одним примером нарушения принципа единообразия судебной практики в нашей стране, затронутого в предыдущих заметках, является различное применение правила исчисления срока исковой давности при взыскании неустойки отдельно от основного долга.
Так, в начале 2022 года общество с ограниченной ответственностью из Ростовской области в рамах договорной территориальной подсудности обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к юридическому лицу из Крыма о взыскании неустойки по договору подряда. Обстоятельства сложились таким образом, что в ранее рассмотренном деле решением Арбитражного суда города Москвы от 21.09.2020г. с ответчика был взыскан основной долг и судебные расходы, а о штрафных санкциях истец почему-то тогда забыл и вспомнил о них только в январе 2022 года, когда и был подан иск о взыскании неустойки. Случай, казалось бы, рядовой, но осложнялся он тем, что течение срока для исчисления неустойки за несвоевременную оплату работ началось аж 15 сентября 2016 года, то есть более пяти лет назад. В связи с чем клиент обратился ко мне с вопросом: можно ли в настоящее время сделать что-нибудь, чтобы иск удовлетворили, при том, что ответчик, конечно же, указывал суду на пропуск срока?
Учитывая, что по общему правилу статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 ГК РФ (если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права), необходимо было найти частный случай – применительно к неустойке. И поскольку такое разъяснение высшей судебной инстанции действительно существует, я предложил доверителю ссылаться на него, хотя и без каких-либо гарантий положительного результата (при наличии общеизвестных нюансов нашей судебной системы).
Однако сначала всё-таки следует отразить хронологию событий, чтобы наглядно понимать порядок нашего расчета срока и конкретные обстоятельства, без которых не обходится ни одно дело:
- в соответствии с дополнительным соглашением к договору подряда, был установлен срок завершения работ – до 01.09.2016г.;
- 15.09.2016г. с учетом дополнительного соглашения к договору началось течение срока для исчисления неустойки за несвоевременную оплату работ (01.09.2016г. + 14 дней);
- 27.05.2019г. истцом был подан иск о взыскании с ответчика суммы основного долга по договору;
- 29.12.2020г. с принятием Девятым арбитражным апелляционным судом соответствующего постановления решение суда первой инстанции от 21.09.2020г. согласно п. 1 ст. 180 АПК РФ вступило в законную силу, и соответственно завершилось согласно п. 3 ст. 6.1 АПК РФ рассмотрение дела о взыскании основного долга;
- 18.01.2021г. ответчик перечислил сумму основного долга и судебных расходов на расчетный счет истца, который истец не использовал и, следовательно, не знал о перечислениях;
- 15.03.2021г. ответчик в счет погашения основного долга перечислил денежные средства на действующий расчетный счет истца, тем самым надлежащим образом исполнив решение Арбитражного суда города Москвы от 21.09.2020г. и свою обязанность по оплате произведённых истцом работ;
- 18.01.2021г. истцом было подано исковое заявление о взыскании неустойки в рамках нового дела.
Действительно, согласно общему правилу пункта 1 статьи 207 Гражданского кодекса РФ с истечением срока исковой давности по главному требованию считается истекшим срок исковой давности и по дополнительным требованиям (проценты, неустойка, залог, поручительство и т.п.), в том числе возникшим после истечения срока исковой давности по главному требованию.
Вместе с тем, Верховный Суд Российской Федерации неоднократно разъяснял нижестоящим судам нюансы взимания неустойки при нарушении сроков выполнения работ и применения сроков исковой давности в отношении требований о взыскании неустойки в различных случаях.
В частности, согласно разъяснениям Верховного Суда РФ в Определении №305-ЭС19-17077 от 19.12.2019г., если должником допущена просрочка исполнения обязательств по договору и требование о взыскании с него задолженности (основного долга) удовлетворено в судебном порядке, а срок исковой давности по нему не истек (п. 1 ст. 204 ГК РФ), кредитор вправе требовать взыскания штрафных санкций за трехлетний период, предшествующий дате предъявления иска об их взыскании.
В более свежем Определении №41-КГ21-29-К4 от 28 сентября 2021 года, Верховный суд Российской Федерации еще раз пришел к однозначному выводу: правило п. 1 ст. 207 ГК о том, что срок давности по неустойке истекает вместе со сроком давности по основному требованию, не должно применяться, если обязательство было фактически исполнено в пределах сроках исковой давности, и неустойка в этом случае подлежит взысканию с даты исполнения договора до момента его реального исполнения в пределах трех лет, предшествующих дате иска.
Еще раз отмечаем, что в указанном Определении №305-ЭС19-17077 от 19.12.2019г. высшая судебная инстанция акцентировала свое внимание на норме п. 1 ст. 204 ГК РФ и разъясняла, что срок исковой давности НЕ ТЕЧЕТ со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права. При этом по смыслу статьи 204 ГК РФ начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности продолжается лишь в случаях оставления заявления без рассмотрения либо прекращения производства по делу по основаниям, предусмотренным абзацем вторым статьи 220 ГПК РФ, пунктом 1 части 1 статьи 150 АПК РФ, с момента вступления в силу соответствующего определения суда либо отмены судебного приказа.
В данном же случае исковые требования о взыскании основного долга по договору подряда были удовлетворены в полном объеме, решение суда вступило в законную силу, а, следовательно, расчет временного периода фактического исполнения ответчиком обязанности по уплате основного долга должен был рассчитываться следующим образом:
- с 15.09.2016г. (начало течение срока для исчисления неустойки за несвоевременную оплату работ по договора) до 27.05.2019г. (день обращения в суд за защитой нарушенного права по взысканию основного долга) – 2 года 8 месяцев 12 дней;
- с 29.12.2020г. (дата принятия последнего постановления по делу и соответственно окончание судебной защиты нарушенного права по взысканию основного долга) до 15.03.2021г. (надлежащее исполнение обязательства ответчиком) – 2 месяца 14 дней.
Итого: 2 года 10 месяцев 26 дней, что, очевидно, меньше трехлетнего срока исковой давности.
Если же считать данный срок до момента первоначального исполнения ответчиком решения суда по основному долгу – на счет с неверными реквизитами (18.01.2021г.), то общий результат получался и того меньше. Кроме того, исходя из разъяснения Верховного Суда РФ, выраженного в Определении №41-КГ21-29-К4 от 28 сентября 2021г., в настоящем случае основное обязательство было фактически исполнено ответчиком в пределах срока исковой давности (с учетом нормы п. 1 ст. 204 ГК РФ), и, следовательно, данное правило также соблюдается.
И что же суды?
Несмотря на изложенные подробные объяснения и расчеты, суд первой инстанции не счел нужным руководствоваться указанной позицией Верховного Суда РФ, мотивировав это тем, что ответчик якобы исполнил требование об оплате суммы основного долга за пределами общего срока исковой давности, который истек 15.09.2019г. (при этом проигнорировав норму п. 1 ст. 204 ГК РФ и указание ВС РФ), а апелляция в лице Девятого арбитражного апелляционного суда просто автоматически повторила данную мотивировку, добавив лишь, что истец не верно толкует правовую позицию, изложенную в Определениях Верховного Суда РФ №305-ЭС 19-17077 от 19.12.2019г. и №41-КГ21-29-К4 от 28.09.2021г., в соответствии с которой положения статьи 207 Гражданского кодекса Российской Федерации не применяются к требованию о взыскании неустойки в случае, когда основное обязательство исполнено должником с просрочкой, но в пределах срока исковой давности, так как ответчик исполнил требование об оплате суммы основного долга за пределами срока исковой давности, в рамках исполнительного производства. А вот как же тогда правильно толковать позицию высшей судебной инстанции, которая вывела в своей практике указанное исключение и неоднократно ловила суды на ошибках в его применении (смотрите статью в «Адвокатской газете»), апелляция обосновать отчего-то не пожелала, защищая таким образом предприятие из нового региона РФ, или попросту не смогла – зачем копаться в исключениях и считать дни, если можно просто применить общий трехлетний срок и особенно не заморачиваться (текст постановления)? Равно как и то, куда при таком толковании девать, например, позицию Арбитражного суда Уральского округа, отмеченную в постановлении от 13.02.2019г. по делу №А60-43851/2017 с предельно схожими с описанным спором обстоятельствами, оставленное в силе Верховным судом Российской Федерации (определение ВС РФ от 24.05.2019г.), в котором кассационная инстанция пришла к противоположным выводам:
- В случае предъявления иска о взыскании основного долга в пределах срока исковой в отношении дополнительных требований не может быть применено правило ст. 207 ГК РФ, устанавливающее, что с истечением срока исковой давности по главному требованию истекает срок исковой давности по дополнительным требованиям (неустойка, залог, поручительство и т.п.);
- В отношении дополнительных требований, в том числе в отношении процентов и неустойки, срок исковой давности не считается истекшим в течение трех лет, предшествующих дате обращения с такими требованиями в суд.
К сожалению, как и в случае, описанном в предыдущей заметке («Противоречие судебных актов»), истец опустил руки, не пожелав бороться дальше и подавать кассационную жалобу, которая с учетом изложенного имела бы хорошую перспективу.
Что же касается общего положения дел в судебной практике, то, как видно, насколько была путаница в применении судами нормы ч. 1 ст. 207 ГК РФ, настолько она существует и до сих пор: кто в лес, кто по дрова. А для сторон спора остаётся только надежда на русский авось: вдруг повезет…